Волки (сanis lupus) ушли из Германии и других государств Центральной Европы примерно 150 лет назад. Хищники перебрались севернее, но последние тридцать лет зоологи наблюдают процесс их неторопливого возвращения в регионы исконного проживания. Примерно десятилетие назад первые особи вернулись в Германию. Сейчас европейское поголовье волков оценивается в несколько тысяч. К примеру, в Лаузице, на территории Саксонии и частично Бранденбурга, волков вновь наблюдают все эти десять лет. Там проживают пять стай и одна волчья пара, производящая потомство.

Президент земельного ведомства охраны окружающей среды Маттиас Фройде (Matthias Freude) оценивает бранденбургское поголовье волков примерно в тридцать особей: «Животные расселились по всей земле, заняв восемь различных точек – это военные полигоны или заброшенные карьеры». Редко используемые полигоны Бундесвера – идеальное место для поселения хищников: их здесь никто не беспокоит, так как территория закрыта для посторонних. Так и бесчинствовавшие в Витштоке (а это всего сто километров к северо-западу от Берлина) звери, скорее всего, обосновались на бывшем бомбовом полигоне в пустоши Кюриц-Рупин. Здесь только за последние пару недель волки трижды нападали на стадо ланей, задрав 27 особей. У озера Мюриц на границе с Мекленбургом-Передней Померанией хищники побеспокоили стадо северных оленей: трое животных погибли, два оленя ранены.

Эксперты полагают, что среди немецких волков появились особо одарённые особи, быстро сообразившие, что олень в загоне является наиболее лёгкой добычей. Пресс-секретарь Охотничьего союза Берлина и Бранденбурга Ахим Фройцхайм (Achim Froitzheim) говорит об этом наиболее выразительно: «Эти животные на лугу для волка – ресторан быстрого питания».

«Ест волк ровно столько, сколько ему необходимо. Но, оказавшись в оленьем загоне, хищник резвится, насколько требует его охотничий инстинкт», – поясняет природоохранитель Фройде причины волчьего бесчинства. Пострадавшего владельца оленьих выгонов в Гадове (в январе погибли 13 из 14 животных – выжил только вожак) и Грос-Хаслове (при прошлогоднем нападении пали 24 оленя) Ханса Фермана (Hans Fehrmann) больше волнуют не причины, а последствия. Ферман считает восстановление популяции волков в Бранденбурге «романтической иллюзией». Оленезаводчик был бы рад применить к хищникам самые жестокие меры, политкорректно предлагая выслать зверя с новой родины «туда, откуда он пришёл». Но волки находятся под защитой, за соблюдением законов пристально следит масса экологов. Ферман радости природоохранителей от встречи с волками не разделяет, подумывая прекратить разведение оленей. Пострадавшим оленеводам Бранденбург выплачивает компенсации, но от горечи потери любимых животных она не избавит.